[I]Продолжение.[/I]

Максим уставился на женщину.
Она долго и меланхолично листала меню, поглядывала в окно, дважды протягивала руки к сумке, и оба раза у Максима перехватывало дыхание. Первый раз на свет был извлечен мобильный телефон, второй раз – зеркало и губная помада. Максим барабанил пальцами по столешнице мелодию из «17 мгновений весны», бросал спешный взгляд на часы и входную дверь, и со вздохом возвращал его обратно. Судьба медлила. Заподозрить отрицательный ответ на самый трепетный для него вопрос, у Максима не хватало душевных сил. Женщина медитировала, глядя в меню.
На десятой минуте напряженного ожидания произошло немыслимое – «Перст Судьбы» встала из-за стола, сняла с вешалки пальто, спешно оделась и направилась к выходу. У Максима в горле встал ком сконцентрированной пустоты. После нескольких судорожно-глотательных движений, ком провалился в желудок, больно его сдавив. В горле образовался новый ком.
«Вот уж фиг!» - подумал Максим, поднялся рывком, накинул куртку и отправился вслед за женщиной. Улица встретила его легким кружением метели, сквозь которую он не сразу приметил «объект наблюдения» и чуть заметался сначала. Но свет фонаря скоро выхватил из толпы ее силуэт, и Максим отправился следом.
Несколько минут он шел, подтапливая своим дыханием пушистый снег на ее макушке. Его одолевали глубокие философские размышления о тяготах бытия маленького человека, вовлеченного в жестокую игру с Судьбой, конец которой заранее определен и все, что ему порою чудится большими или малыми победами, суть - лишь поддавки и забавы соперника, имеющие целью одно – изнурить жертву бесконечным ожиданием и надеждой, то приближая желаемое, то отдаляя его, а потом со скуки прикончить.
Глаза Максима зацепили электронное табло с часами над входом метро, в желудок свалился 46-й ком пустоты, и Максим решительным движением одернул плечо преследуемой особы:
- Закурить не найдется?
- Я не курю… - пожала плечами женщина.
- Блядь! – не удержался Максим, однако быстро взял себя в руки, и с силой растянул щеки в резиновой улыбке. – А может, покурите со мной, а? У меня есть... – произнес он, доставая из-за пазухи пачку Парламента и протягивая ей.
Женщину передернуло, она резко развернулась и зашагала прочь, прибавляя ход. «Курильщик» последовал за «жертвой». Через несколько метров она обернулась, и, встретившись взглядом с преследователем, перешла на бег. Максим не отставал.
Бежать ей пришлось не долго. В несколько ловких движений, Максим ухватил женщину за талию, и резко развернул к себе, прижав ее лицо к своему плечу так сильно, что кричать в голос она не могла, только истошно мычать в его мокрый меховой воротник. Со стороны это выглядело забавами влюбленной парочки, никаких признаков злонамерения прихожие не обнаружили и невозмутимо сновали мимо. Максим же, с увесистой ношей на плече свернул в арку, соединенную темным проулком с глухим двориком, и там исчез.

*За столиком в ресторане, спиной ко входу, сидела Она. Хрупкий контур плеч, завернутый в кремовый кашемир, Максим увидел еще из фойе и взглянул на циферблат. Он опоздал на 20 минут.
Ничего, простит. Раз уж любит…

** Женщина, усилием воли, отняла замерзшие руки от холодной кирпичной стены, в которую, казалось, намертво впечаталось ее тело, выплюнула изо рта давно истлевший бычок, сделала пару осторожных шагов в сторону арки, из которой лился приглушенный свет далеких фонарей и слабый шум магистрали, оглянулась по сторонам, прислушалась, и бросилась сломя голову к спасительному тоннелю, увязая ногами в холодной кашице, изрезанной протекторами шин, падая, и снова поднимаясь.

• 
• 
•